Книга "Невский Дозор" - Н. Аверин, И. Вардунас

[Анна Книжкина 178]

«Невский Дозор» Никиты Аверина и Игоря Вардунаса – одна из книг межавторского проекта «Дозоры», действие которого разворачивается в фантастической вселенной одноименного цикла Сергея Лукьяненко. Авторы пытаются рассказать в заданных рамках собственные истории, таким образом, получается своеобразный, официально одобренный «фанфикшн», который к оригинальным произведениям имеет довольно посредственное отношение. Впрочем, авторам, участвующим в работе над проектом, становится сложнее с каждым разом: во-первых, необходимо учитывать основные книги, где действия Городецкого уже основательно изменили Сумрак (по сравнению с первыми книгами это особенно очевидно), во-вторых, приходится принимать во внимание и все «дополнительные» книги, вышедшие ранее. Восприятию проекта очень на пользу пошла бы хронологическая маркировка (особенно относительно основного цикла), желательно в самой простой форме проставленной даты. Обычно же соотносить события приходится по косвенным признакам. Впрочем, с этой точки зрения Аверин и Вардунас подходят к работе тщательно, аккуратно «вставляя» отсылки на все книги, действие которых связано с их локацией – городом Санкт-Петербург. Хронологически же события происходят после действия книги Васильева «Лик Черной Пальмиры», но по отношению к основному циклу – скорее всего, до «Последнего Дозора», который должен был повлиять на технические аспекты ревоплощения (т.е. воскрешения погибших Иных).

Сотрудник Ночного Дозора Санкт-Петербурга, Светлый маг 4-ого уровня, Степан Балабанов, получает интересное задание: провести наблюдательную операцию во время футбольного матча, где замечает «нарушителя» - с этого и начинается сюжетная составляющая книги. Стоит отметить, что внимательный читатель проекта отметит знакомые моменты: в основу первой повести, «Ребус для фотографа» положен переработанный одноименный рассказ из антологии «Мелкий дозор» (стоит отметить, что даже возраст и «иной стаж» персонажей разнятся – при одинаковом имени и профессии).

Если не приглядываться, то как условное городское фентези «Невский дозор» читается вполне бодро: ситуация раскручивается от банального несанкционированного сбора Силы до многоходовой операции, решающей сразу несколько целей. Проблема возникает в другом. В среде фанфикшн-«писателей» есть такое понятие «обоснуй», согласно которому должен быть проработан сюжет и мотивация персонажей – т.е. в знакомых реалиях основного произведения действия персонажей и развитие сюжета не должны вызывать вопросов. Увы, в данном случае очень многие нюансы как раз заставляют вопрошать: «Ау, где логика?». Причем, каждый отдельный случай можно объяснить – но почему читатель должен вообще задаваться подобными вопросами?

 

Рассмотрим ситуацию на конкретных примерах – осторожно, следующая часть содержит попытки анализа сюжета, поэтому и СПОЙЛЕРЫ разной степени важности.

Самый очевидный момент связан непосредственно с работой Балабанова. Главный герой – «штатный» сотрудник Ночного Дозора. А на какой, собственно, должности? Вроде бы полученные задания предполагают оперативную деятельность – но, во-первых, в подчинение главы оперативного отдела напрямую он не входит, а во-вторых, занимается операциями на начальном этапе. Более того, операция по поимке ведьмы должна стать его «боевым крещением». Если же специально для героя, обладающего уникальным навыком передавать на фотографиях магические следы, введена отдельная «должность», позволяющая собирать документальные следы на местах оперативных действий – то почему она начинает использоваться только в завязке? Вообще, сам вопрос о фотографии магических следов тоже спорный – есть как минимум еще один сотрудник, который будет «замещать» героя – значит, он тоже специальными навыками обладает? Или делает обычные фотографии – но зачем они Иным, имеющим магические слепки ауры, например? Простое объяснение могло бы заключаться в том, что Балабанов – новенький, а до и после работает другой фотограф; при этом сам процесс заключается в дополнении «магических воспоминаний» их реальным визуальным обликом (т.е. позволяет сравнить, например, как труп выглядит в реальности и в Сумраке) – но ведь он инициировал другого Иного, и выполнял даже определенную образовательно-воспитательную работу с ним, значит, работает давно. Из этой цепочки наглядно видно, что чем больше пытаешься найти ответов, тем больше возникает вопросов.

Еще пример: герой придумает план, основанный на сочетании действий разных артефактов, основная задача которого заключается в постоянном ревоплощении сестры. Но почему герой даже не задумывается о двух принципиально важных вещах? Во-первых, Инквизиция обязательно вмешается в ситуацию, тем более, что часть артефактов будет похищена именно у нее – вести после этого нормальную, привычную жизнь не получится, придется скрываться. Маг 4-ого уровня против целой организации – очень сомнительный расклад сил. Даже если предположить, что Инквизиция признает свою вину в гибели девушек (не уследили за охранником артефактов в музее – джинном), то это никак не отменяет наказания за самоуправство. Но даже это не главное – почему герой считает, что процедура ревоплощения вернет ему сестру в привычном ее облике, грубо говоря, «нормальную»? Если бы этот процесс был простым и не имел побочных эффектов, разве не попытались бы им пользоваться на постоянной основе? Да и о самой «технической» составляющей процедуры герой не задумывается – видимо, планируют разобраться позже. А между тем, для проведения действий требуется целый ряд условий, одно из которых – особенное физическое тело, в которое будет возвращен Иной, что должно быть неприемлемо для Светлого мага. Конечно, все можно объяснить действиями в состоянии аффекта.

Впрочем, вопросы к логике и поведению героя возникают и в более простых ситуациях. Для излечения тяжелобольной матери ему необходимо право на воздействие, которое он просит у начальника. Далее следует разговор, из контекста которого следует: как только появится возможность получить от Темных разрешение на воздействие, оно практически гарантировано будет передано тебе. Поскольку герой обнаружил преступника, то его поимка как раз и должна привести к искомому появлению воздействия. Т.е. возникает простой и понятный план: поймать преступника (кстати, вот еще вопрос: а кто работает над этим делом и как долго, в контексте фразы «задуматься о молчании Драгомыслова насчет побоища несколько месяцев назад»?) и решить все проблемы. Казалось бы, герой получает лучшую мотивацию к работе, но он резюмирует ситуацию как «не получилось». Странное какое-то отношение. И, кстати, в дальнейшем он будет упрекать коллег, что долго ловили – а почему сам никаких попыток даже не предпринимал? При этом, когда воздействие практически гарантируют за поимку ведьмы, герой реагирует так: «от неожиданности сглотнул». В чем неожиданность, если тебе второй раз предлагают воздействие за работу в отношении Темных? Или только сейчас понял, или поимка ведьмы представляется более реализуемой?

Или вот ситуация с условиями передвижения, которые выставляет Темный противник: «ели попытаешься броситься за мной в погоню по земле или с помощью Сумрака…». Почему это действие порталов не попадает в поставленные рамки, если порталы через Сумрак и проводят? Только потому, что это делает кто-то другой?

Т.е. для большинства моментов можно подыскать объяснение, даже менее-более логичное, но каждый раз приходится отрываться от текста, что существенно влияет на его восприятие.

 

С другой стороны, есть вариант, который объясняет многие вещи. Такое ощущение непроработанности деталей и общей какой-то неясности возникает их довольно слабого писательского мастерства. Хочется точных формулировок, логичных взаимосвязей сцен. В качестве примера, иллюстрирующего эту проблему, можно вернуться к упомянутому диалогу, суть которого можно свести к простой формуле «поймал нарушителя = решил проблемы». Так вот далее следует пассаж: «моментально настроился на рабочий лад и преисполнился желания как можно скорее отыскать хулигана – Темного», но это преподносится как реакция на критику фотографии от начальства и его умения «разрядить обстановку». Т.е. желание спасти мать героя, видимо, не мотивирует. И это опять же не говоря о более простых случаях. Например, фраза «металлическими или медными крышками» звучала бы правильнее как «металлическими, скорее всего, медными» - т.е. союз «или» не уместен, когда металл не столько противопоставляется другому материалу, сколько уточняется, какой именно металл использовался. Или вот еще пример – герой патетично вопрощает: «Но для чего ей может потребоваться слабый Светлый маг седьмого уровня?» и это после диалога о договоре с Темной ведьмой. Но герой – 4-ого уровня, 7-ого – его сестра и почему он думает, что использовать планируется ее, хотя «личный долг» висит именно на нем?

Еще наглядный пример: «Собирали малину и прочие ягоды, черную и красную смородину, крыжовник и маленькие китайские яблочки. А пока я копал картошку, или помогал деду в парниках, ломившихся от всевозможных помидоров и огурцов всех сортов, бабушка со Светой крутили маленькой мясорубкой из них восхитительное варенье, которым мы потом намазывали свежевыпеченные домашние пироги прямо из печки». Здесь все плохо, эту словесную конструкцию спасло бы разделение на отдельные предложения. Варенье «из них» должно, видимо, относится к ягодам – но в данном виде относится к помидорам и огурцам. Хотя, конечно, может и такой экзотический вид варенья имеется. «Всевозможных» относится только к помидорам, а огурцы – «разных» сортов, но достаточно было одно из двух пояснений: одинаково хорошо и понятно выглядит как «всевозможных помидоров и огурцов» или «помидоров и огурцов разных сортов». Ну и варенье, которое намазывают на пироги, которые и так предполагают начинку – хлеб, лепешки и т.д. как вариант. И таких предложений, где приходится вчитываться, чтобы разобраться, «кто на ком стоял», не одно и не два.

 

При этом парадоксальный факт: не то, чтобы книга совсем не понравилось, ощущается определенный потенциал (или просто люблю эти фантастические «дозорные» декорации и Санкт-Петербург как место действия) – но остается ощущение недоработанности.