Книга "Секты: досье страха" - Кирилл Привалов

[Анна Книжкина 178]

Слово «секта» происходит от латинского secta, что переводится как «учение», «направление», «школа», и само по себе обозначает лишь религиозную группу, отошедшую от господствующего религиозного направления. В «профессиональной» среде он употребляется редко из-за имеющейся негативную окраски, связанной преимущественно с так называемыми «тоталитарными» и деструктивными сектами. Именно о таких организациях - религиозных (или псевдорелигиозных) авторитарных сообществах, деятельность каждого члена которых (в том числе финансовая и личная жизнь) полностью контролируется религиозной общиной или её духовными лидерами – идет речь в книге Привалова.

В сущности, это небольшая брошюра, о содержании которой лучше всего скажут выходные данные: Политиздат, 1987 год. Вся представленная информация сводится к нескольким базовым сентенциям, которые автор настойчиво повторяет:

- ««Гомо сектарус» - человек из секты – стал своеобразным феноменом современного мира капитала». Именно несовершенство капиталистической системы  («экономический крах, растущая безработица или однообразное, скучное ремесло, оплачиваемое грошами») называется как основная причина популярности сект, а сами «секты порождены всем образом жизни буржуазного общества, обрекающим человека на поиск выхода из заколдованного круга неустроенности, неуверенности, разобщенности людей, растущей бездуховности и полной бесперспективности, вызывающей смятение чувств»;

- Секты – часть буржуазной политики, направленной на противостояние коммунизму (и именно поэтому правительство борется с ними недостаточно активно): «лучше уж дикое изуверство сект, превращающих людей в покорных роботов, чем осознание человеком реалий мира капитала, одна из которых – классовая борьба».

Если с социальной и материальной неудовлетворенностью как причиной появления и популярности нетрадиционных, внеконфессиональных культов вполне резонно согласится, то использование сект в политических интересах уже выглядит достаточно спорным.

Это очевидно даже из материалов самой книги. В одной из наиболее объемных глав рассказывается о Сон Мьюонг Муне и основанной им «Церкви унификации» или «Объединенной церкви», с ярко выраженной антикоммунистической позицией.  Эта секта обвиняется в связях с ЦРУ и американским правительством, а еще – например, в организации путча 1980 года в Боливии. Даже причины «образцово-показательной расправы над Муном нужно искать в политике» (осужден на небольшой срок за уклонение от уплаты налогов). Исторические факты, которые приводит автор, такой версии не противоречат и отлично укладываются в теорию «секты лучше коммунизма».

Но автор как пример благожелательного отношения к сектам капиталистического правительства приводит более странные доводы, которые выглядят уже откровенно натянуто.

Например, историю секты «Миссия божественного света» и ее малолетнего лидера Махараджи Джи, который продолжил «семейное религиозное дело». Безусловно, ребенок во главе успешной организации вызывает большие вопросы, но вот поддержка ряда американских политических деятелей выглядит скорее личной инициативой (по крайней мере, никаких очевидных имен не обозначается). Да и само учение этой секты с заявлением «счастье – не внешний фактор, а состояние души» и медитацией как основным «духовным опытом» и способом избежать конфликта с внешним миром, выглядит аполитичным и малопригодным для антикоммунистической борьбы. Но автор расписывает ситуацию по-другому: «Пройдя через всю эту изощренную систему психологического подавления личности <…> последователи <…> оказываются наглухо отрезанными от общества. Им уже нет дела до несправедливости, царящей в обществе, и борьбы против нее».

Впрочем, автор склоняет читателя к мысли, что для политической «работы» нужны только успешные с финансовой точки зрения секты, а «бедные» сектанские организации признаются опасными и уничтожаются. Пример «опасной революционной организации» - негритянское «Движение» («Мув») – члены которого проповедовали теорию о необходимости возврата к природе, естественному образу жизни и духовному очищению. Операция по уничтожению членов секты выглядит более чем спорной, но должна оцениваться в рамках внутренней политической обстановки того периода (1978 год). В контексте этой ситуации стоит скорее говорить о возможности рассмотрения социального движения как секты.

В книге, кстати, критерии секты приводятся. «Советский ученый Л.Н. Митрохин так определяет характерные особенности «новых культов»:

Во главе стоит харизматический (обладающий особой божественной силой) лидер, который уверяет, будто он получил новое уникальное «откровение» относительно бога и реальности. По его мнению, каждый, кто не разделяет его взглядов, не просто заблуждается, но и является последователем сатаны.

Лидер создает особую «семью», или коммуну, в которой его называют «отцом». Нередко вступающие в нее принимают новые имена.

Руководитель устанавливает обязательные для всех непреложные нормы поведения, но вовсе не обязательно следует им сам. Обычно он живет в несравненно лучших условиях, чем его последователи.

Группа придерживается апокалипсического взгляда на мир. Члены организации часто отказываются от собственного имущества и меняют место жительства.

 Применяется определенная техника контроля над поведением обращенных, обычно включающая изоляцию от внешнего мира».

Не иначе как на основании первой части 4-ого пункта, к сектам отнесены и «выживальщики», названные в брошюре как «сервайвалисты». Люди, готовящиеся переживать сам процесс апокалипсиса, любой, не зависимо от причин (ядерная война или происки нечистой силы), вообще не кажутся соответствующими критериям религиозной организации. И особенно спорной – с точки зрения уместности в исследовании именно сект – выглядит история двух преступников, совершавших массовые убийства – Леонара Лейка и Чарлза Инга. Тут вопросы скорее вызывает военное прошлое (каким образом люди с подобными наклонностями прошли медицинскую комиссию для службы на флоте?).

Из наиболее интересной информации стоит отметить разговор о законодательных поправках, которые позволили бы родителям бороться за своих детей, попавших в секты (например, временная опека для совершеннолетних). Сложный и интересный вопрос, крайне скупо освещенный.

 

Подводя итог: довольно интересная с точки зрения информации книга – если смочь абстрагироваться от пропагандистской позиции автора. Что по своему иронично: рассуждать о методике «промывания мозгов», оперируя собственными тезисами и выполняя, в сущности, ту же функцию.